Beat Weekend в Краснодаре

Трогательный и терапевтический фильм о некогда самом известном электронном музыканте планеты

Линч, Боуи и Смерть, появляющаяся на финальных титрах, — примерно в такой компании обнаруживает себя Моби в этом фильме, где он не только главный герой, но и активный создатель с присущим ему чувством юмора. Галопом пробежавшись по своему детству (несчастному), отрочеству (как у Линклейтера) и юности (оголтелой), Моби довольно быстро ударяется во все тяжкие: электронная музыка, которую он открыл для себя в одном из заброшенных нью-йоркских лофтов, вознесла его на самый верх, чтобы потом столь же стремительно спустить на землю — в связи с чем на экране он гораздо больше времени проводит на кушетке у психоаналитика, чем в студии. Моби выдает десяток отборных баек из своей жизни, от соседства с тем же Боуи до первых походов на рейвы, сыпет трюизмами и правилами жизни, извлекает из архивов свои фото еще с шевелюрой и в кожаной куртке, но главное в этом — одновременно богатом на любопытные детали, откровения и музыку — байопике все же в другом. В эпоху тотальной одержимости успехом и демократизации культуры (к которой Моби со своими мультиплатиновыми песнями, очевидно, приложил руку) мысль о том, что можешь записать альбом сплошь из хитов и при этом быть самым несчастным человеком на свете звучит довольно отрезвляюще. И, что неудивительно, отлично ложится на мотив Why Does My Heart Feel So Bad.

Киноальманах школы дизайна Bang Bang Education — вся история русской визуальной культуры в изложении современных российских дизайнеров

Киноальманах, в котором современные российские дизайнеры и дизайн-студии размышляют о том, что кроме балалаек и хохломы мы можем предъявить миру. Проследим историю русской визуальной культуры — от появления кириллицы и народных промыслов до конструктивизма, советского DIY и метамодерна. Разберем визуальный язык русских икон, найдем мотивы народного костюма в современной моде, посмотрим на барокко, классицизм, модерн и другие стили с позиции современного дизайна. Постараемся декодировать нашу культуру и найти в забытом ценное вместе с известными дизайнерами Антоном Шнайдером, Анатолием Беликовым, Региной Турбиной, Алексеем Ивановским, Татьяной Егошиной, дизайн-студиями FYD, CLAN, ONY, Just Be Nice, White Russian Studio и не только.

1984 год: Nike — не самая успешная компания по производству спортивной обуви, Майкл Джордан — подающий надежды, но пока не особо известный игрок, только что пришедший из университетской команды в Chicago Bulls. Их совместная авантюра по выпуску именных кроссовок могла провалиться, но в итоге стала фундаментом для многомиллионной бизнес-империи — кейс Air Jordan изучают на факультетах маркетинга и разбирают в учебниках по продвижению, а редкие экземпляры продаются на аукционах за сотни тысяч долларов. Фильм Йеми Бамиро, по своему дополняющий свежий документальный хит Netflix о Майкле Джордане «Последний танец», сделан как увлекательный пазл, в котором разные кусочки — идея продавать мечту «будь как Майкл», снятые молодым Спайком Ли рекламные ролики, война NBA с со слишком яркими «джорданами» на поле, тщательно контролируемые Nike поставки, разжигавшие ажиотаж среди фанатов — собираются в цельный рассказ о том, как «джорданы» стали культом уличной моды и маркетинговым мифом.

От «Хасиенды» до «Бергхайна» — залихватский трип по истории танцевальной музыки в компании пионера французской электроники

Лоран Гарнье инкогнито пробирается через толчею на барселонском фестивале Sónar, чтобы спустя несколько мгновений подняться на сцену и занять место за пультом под оглушительный рев толпы. Лоран Гарнье волнуется, каким будет его первое выступление в Грузии, в такси из аэропорта имени Шота Руставели, а чуть позже взрывает танцпол тбилисского техно-храма Bassiani. Лоран Гарнье спорит с архитектором своего будущего дома по поводу длины полок для пластинок: ему нужны метр и десять сантиметров под французскую поп-музыку, четыре метра под фанк и так далее. «Это не просто 55 тысяч пластинок», — говорит Гарнье.

Киноальманах школы дизайна Bang Bang Education — вся история русской визуальной культуры в изложении современных российских дизайнеров

Киноальманах, в котором современные российские дизайнеры и дизайн-студии размышляют о том, что кроме балалаек и хохломы мы можем предъявить миру. Проследим историю русской визуальной культуры — от появления кириллицы и народных промыслов до конструктивизма, советского DIY и метамодерна. Разберем визуальный язык русских икон, найдем мотивы народного костюма в современной моде, посмотрим на барокко, классицизм, модерн и другие стили с позиции современного дизайна. Постараемся декодировать нашу культуру и найти в забытом ценное вместе с известными дизайнерами Антоном Шнайдером, Анатолием Беликовым, Региной Турбиной, Алексеем Ивановским, Татьяной Егошиной, дизайн-студиями FYD, CLAN, ONY, Just Be Nice, White Russian Studio и не только.

Взлеты и падения самого безбашенного скейтера нулевых

В 16 лет шведский гений скейтбординга Али Булала был вершине мира — его бесстрашие и тяга к сложнейшим трюкам привлекли внимание легендарного бренда Flip Skateboards. Благодаря спонсорским контрактам Али оказался в Лос-Анджелесе конца 90-х, в самом центре безумной скейтерской тусовки того времени — и благодаря своей харизме и бескомпромиссному панковскому духу стал ее королем. К панк-образу прилагался соответствующий стиль жизни, и стремительный взлет закончился буквальным и страшным падением — оказавшись пьяным за рулем мотоцикла, Булала едва не отправился на тот свет, а друг, сидевший позади него, погиб. Как и в лучших работах Гаса Ван Сента, в этом фильме через флэшбеки беззаботной юности проступают очертания будущей катастрофы. Нишевый продукт — скейтерский фильм, где пасхалками для фанатов служат архивные кадры и современные интервью со знаменитыми Арто Саари, Кевином «Спэнки» Лонгом и Руне Глифбергом — оказывается универсальной историей. Поделом или просто не повезло, что было бы, если бы в роковой день все пошло немного по-другому, и как пережить то, что пережить невозможно. Спустя много лет после перевернувшей его жизнь аварии Али Булала обнажает и залечивает свои шрамы прямо на экране, и это большое кино.