В основе «Школы Х» — ясный постмодернистский жест: любительское изображение члена, знак низовой, народной культуры переносится из пространства города в пространство живописи — медиума априори высокого, академического, пребывающего в диктующих свои правила выставочных залах и музеях. И если в 90-е основной интерес представляла именно последняя часть — видимо, отвечающая запросам только что начавших появляться покупателей-коллекционеров, то теперь, кажется, на первый план выходят изображения «хуйков» — простейшие, незатейливые, наивные, но обладающие какой-то невероятной силой и витальностью.
Перенесение этих рисунков в живописное поле двумя молодыми на тот момент авторами похоже на ритуал — кажется, только подобное наивное изображение способно оживить этот застывший в своем развитии медиум, каким стала живопись.
